Многим уже надоели исполняемые в Государственной Думе ежегодные «идеологические «антраша» вокруг очередного бюджета. Все прекрасно понимают, что в конечном счете у думского большинства найдутся «веские» аргументы для одобрения бюджета, особенно после соответствующего давления президента. Бюджет, как всегда, окажется фиктивным и невыполнимым ни для какого правительства. Потом появятся очередные чубайсы, чтобы секвестрировать принятый и утвердить новый, урезанный бюджет. В результате и этот бюджет окажется фиктивным, но это уже никого из депутатов Госдумы не будет тревожить, так как наступит черед дискуссий вокруг нового бюджета и завертится новая (старая) карусель. А в экономике как не было, так и не будет никаких сдвигов.

Бюджет — это план соотношения финансовых доходов и расходов фирмы, организации, региона или государства на определенный период. Как правило, госбюджет принимается на один год, но в зависимости от обстоятельств никто не запрещает и более короткие сроки. В Советском Союзе государственный бюджет представлял собой основной финансовый план образования и использования общегосударственного фонда денежных средств. Эти средства расходовались на выполнение директивного плана социально-экономического развития народного хозяйства. Бюджет и народнохозяйственный план составлялись и утверждались одновременно и во взаимной увязке.

Практически во всех странах бюджет как регулятор макроэкономики увязывается с планами развития общественного воспроизводства и стимулирования экономического роста. Правда, зачастую эти планы называют «системой приоритетов» или «дирижистскими планами», т.е. индикативными в отличие от практикуемых в СССР директивных планов, которые еще называют императивными. Но бюджет везде является по своей сути директивным финансовым планом. Правительство, которое боится плановой экономики, как черт ладана, не способно выработать обоснованный госбюджет и тем более его выполнить.

Парламент, в свою очередь, не имея представления о четкой экономической политике государства и об экономических приоритетах, вместо анализа бюджета занимается примитивным торгашеством: пообещайте, например, агропромышленному комплексу еще полтора миллиарда, и тогда мы проголосуем за бюджет. Конечно же, пообещают и проголосуют. Каждый делает хорошую мину при плохой игре.

Давайте вспомним азбучные истины, вытравляемые из нашего сознания идеологами экономического либерализма, основной лозунг которых — отлучение государства от экономики. Но такая идеология нигде не применяется. Общество и государство используют макроэкономические механизмы (или политические факторы) для решения важнейших социально-экономических задач:

• обеспечения стабильного роста объема производства страны;
  
  
• стабилизации уровня цен;
  
  
• обеспечения высокого уровня занятости;
  
  
• достижения сбалансированности внешнеэкономической деятельности.

В системе макроэкономических механизмов бюджет является инструментом реализации следующих политических факторов:

• фискальной политики, при помощи которой правительство стимулирует или тормозит производство через систему налогов и расходов, воз действуя на общие расходы в стране;
  
  
• монетарной политики, предусматривающей возможности Центрального Банка изменять количество денег в стране, которое, в свою очередь, ведет к изменению ставки процента и размеров капвложений, непосредственно влияющих на объемы общего производства в стране;
  
  
• политики «зарплата – цена», т.е. ограничения доходов населения через замораживание заработной платы и цен, например, для борьбы с инфляцией (эта политика, как правило, неэффективна);
  
  
• внешнеэкономической политики, предусматривающей влияние на объемы внутреннего производства при помощи регулирования экспорта и им порта через системы тарифов, квот, лицензирования внешней торгов ли и управления обменным курсом.

В макроэкономике есть два взаимосвязанных понятия: структурный бюджет и циклический бюджет. Структурным называется бюджет, который показывает, какими были бы расходы и доходы правительства, если бы экономика находилась на естественном уровне национального продукта при надлежащем уровне занятости. Циклический бюджет — это разница между действительным и структурным бюджетами, которая показывает влияние промышленного цикла на бюджет: насколько расходы и доходы правительства в условиях спада или подъема отличаются от расходов и доходов, когда экономика находится на уровне естественного национального продукта.

В экономической практике различают экспансивную (расширительную) и рестриктивную (ограничительную) бюджетную политику государства. Первая выражается в увеличении государственных расходов и снижении уровня налогообложения, она направлена на преодоление экономических кризисов и ускорение темпов экономического развития. Вторая означает уменьшение расходов и повышение налогов с целью ослабления инфляции и нормализации хозяйственной конъюнктуры.

Однако эффективность бюджетного механизма зависит от кредитно-денежной политики и государственной экономической политики в целом. Поэтому разработке бюджета в правительстве и его обсуждению в парламенте должно предшествовать критическое осмысление проводимой правительством экономической политики, ее корректировка и выработка новых направлений и способов их реализации. Иначе мы обречены на повторение и усугубление прежних ошибок, на отсутствие какого-либо реального улучшения и даже более того — на продолжение предательства национальных интересов. Ведь если кто-то не имеет собственной стратегии и не пытается ее выработать — он обречен реализовывать чужую.

За примерами далеко ходить не надо. Откровенным грабежом и величайшим злом для экономики, как и крупнейшим преступлением века, была поспешная (но заранее спланированная за рубежом с участием «доверенных» соотечественников) приватизация государственных предприятий и целых отраслей народного хозяйства России. Сколько словесных проклятий прозвучало в Думе в адрес грабительской приватизации, разрушившей российскую экономику и распылившей госбюджетные средства по частным карманам олигархов! Но когда дело дошло до антинародного и антигосударственного решения российского арбитражного суда в пользу закордонных приватизаторов, то ни одна думская фракция не выступила публично или с депутатским запросом против этого произвола. Речь идет о недавних событиях на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (ВЦБК), приведших к столкновению спецподразделения «Тайфун» с рабочими.

Корни этого конфликта уходят в 1997 год, когда предприятие, оснащенное самым современным оборудованием, было продано иностранным собственникам за 7% балансовой стоимости, без гарантий сохранения профильности предприятия и рабочих мест. В результате современные цеха по производству бумаги, которая не нужна на Западе, превращались в склады древесины, так необходимой западным производителям той же бумаги. Естественно, производство на предприятии стало резко сокращаться, началось массовое увольнение рабочих.

В ответ на фактическое уничтожение предприятия на нем в январе 1998 года был организован стачком, который заявил о преобразовании комбината в народное предприятие и приступил к возобновлению на нем прежнего производственно-технологического цикла.

Не желая возобновления нормального производства на купленном и приватизированном ВЦБК, собственник предприятия неоднократно подавал в суд и регулярно выигрывал все арбитражные разбирательства. Характерно, что судебные инстанции и прокуратура Ленинградской области ни разу не попытались вникнуть в суть дела и защитить отечественное производство и российских граждан — работников комбината, ограничиваясь защитой «буквы закона» — формальных прав иностранных акционеров, разрушающих одну из важнейших отраслей отечественного производства. И когда стачком и рабочие не сдались (что вызвало смену формального собственника предприятия, политика которого, впрочем, не отличалась от прежней), российский суд бросил на них отряд спецмилиции.

Действия суда — одной из ветвей государственной власти — по «защите прав» зарубежного собственника, действующего вопреки российским государственным интересам (увеличение числа рабочих мест — государственный интерес), удивительно повторяют действия Думы по утверждению бюджета. Принимаемый бюджет удовлетворяет требованиям иностранных кредиторов (в первую очередь, МВФ), но достигает требуемого профицита за счет удушения национальной экономики и разрушения социальной ткани, — то есть также вопреки государственным интересам. Такое пренебрежение интересами государства и общества объясняется, в частности, тем, что эти интересы ни разу не были отчетливо выражены, ни разу не были четко проговорены цели разнообразных реформ. Именно отсутствие открыто объявленной и принятой обществом стратегии преобразований позволяет одним принимать антигосударственные и антинародные законы, а другим — настаивать на их безусловном исполнении.

Разумеется, в обсуждении целей и программы реформ должно участвовать все российское общество. Однако уже сейчас можно указать основные концептуальные и философско-методологические подходы, на которых необходимо основывать государственную экономическую политику и программу ее реализации, предшествующую госбюджету:

a) строго объективный анализ сложившейся в последние годы ситуации во всех сферах жизни общества (экономической, политической, социальной, духовно-интеллектуальной, морально-этической и др.);

б) выявление объективных и субъективных причин, которые привели к этой ситуации, в том числе:

• наличие (или отсутствие) законодательных актов, способствующих (или препятствующих) ухудшению (или улучшению) ситуации;
  
  
• исполнительные решения (Указы Президента, Постановления Правительства и др.), принятые в соответствии с законодательными актами (или в их нарушение, а также вместо них);
  
  
• способы конкретной реализации законов и решений на разных уровнях управления (общегосударственном, региональном, местном — вплоть до коллективных и индивидуальных действий юридических и физических лиц);
  
  
• ошибочные, недобросовестные и/или корыстные (преступные) действия должностных лиц на всех уровнях управления.

Методологической основой любой программы являются философские, общенаучные и вытекающие из них мировоззренческие подходы к постановке стратегических целей и тактических задач практической деятельности. При нынешнем многообразии различных теорий и концепций решающее значение имеет умение распознать и принять истинные (отражающие объективные и закономерные процессы развития) и отвергнуть ложные (ошибочные, конъюнктурные или мошеннические). Задача осложняется тем, что сегодня господствующими в мире оказались широко распространяемые на Западе и проникающие в российскую научную сферу именно ложные (псевдонаучные) теории и концепции. Среди них — вариации геополитических теорий, утопия «постиндустриального общества», эскапистские концепции «пределов роста» (призывающие к остановке научно-технологического прогресса и реализации мизантропической теории Мальтуса о перенаселенности Земли), алармистские экологические теории (типа «озоновых дыр», «парникового эффекта» и т.п.), конъюнктурные теории «открытого» и «потребительского» общества, «свободнорыночной экономики» и т.д.

Мировоззрение государства, народа, общества, нации складывается постепенно, исторически. Именно мировоззрение — нормы отношения к внешнему миру, уровень исторического самосознания, традиции, системы взглядов на основные вопросы бытия — предопределяет все остальные сферы жизни. Промышленное, экономическое, культурное, социальное развитие — все это проявления на разных уровнях и в разных секторах общей мировоззренческой установки, особенной и уникальной для каждого народа, каждой цивилизации.

Сегодня российскому народу навязывается представление о том, будто России стоит только применить к себе основы миропонимания западного мира, перенять его технологии, экономические механизмы, скопировать культурные, политические и юридические институты — и мы получим новую Национальную Идею, основанную на западных либерал-капиталистических ценностях. В этом случае полностью отрицается вся самобытность российской истории, все духовное, социальное и хозяйственное содержание нашего пути. Историческое бытие народа и государства выступает как сплошная череда недоразумений, ошибок, преступлений, заблуждений, варварства, коварства, отсталости и жестокости. Все сводится к тому, чтобы перечеркнуть российскую историю, осудить ее и начать активно встраиваться в западный мир, перенимая его критерии, следуя его рекомендациям, осуществляя его предписания, подчиняясь его указаниям.

Однако постепенно ситуация меняется. Слишком много противоречий, неприемлемых, унизительных выводов, разрушительных последствий несут в себе прозападные течения. Экономика стремительно падает. Территория государства сокращается. Социальная защита населения сходит на нет. Спад производства и ВВП убыстряется. И все эти негативные тенденции не только не компенсируются какой-то мобилизационной, созидательной ориентацией, обращенной в будущее, но, напротив, сопровождаются ядовитой, брезгливой дискредитацией прошлого и язвительным пессимизмом в отношении перспектив общества.

Драматизм нашей ситуации в том, что страны Запада, блок НАТО не будут спокойно наблюдать, как Россия обретает свою Национальную Идею, как заново осознает свою историческую миссию, как собирается с силами, чтобы утвердить собственный цивилизационный идеал. Запад гораздо больше устроило бы, если бы Россия продолжала оставаться растерянной, сбитой с толку, конфликтующей сама с собой, противоречивой, ослабленной, демобилизованной, поглощенной изматывающей стихией самоосуждения и самоотрицания и при этом — покорной «цивилизационной» указке Запада.

Мы стоим перед выбором: либо отстоять верность своему историческому пути, своему государственному и национальному бытию, либо бесконфликтно и покорно следовать воле западной цивилизации, претендующей на то, чтобы стать единоличным арбитром всего мира во главе пресловутого «нового мирового порядка».

Новый мировой порядок основан на универсализации западной системы ценностей в ее современном американском варианте. Утверждение такой системы ценностей предполагает отрицание альтернативных вариантов, связанных с культурно-историческими и цивилизационными приоритетами других, незападных народов и государств. В этом будущем «новом мировом порядке», строящемся на наших глазах, нет места России как носительнице своей особой самобытной идентичности, России как цивилизации, как уникальному религиозному, культурному и социальному образованию. Россия в этом проекте просто отрицается, баланс нашей национальной истории признается целиком негативным. Старые формы стремительно уходят, новые еще не проявили себя. В такой ситуации многое зависит от нашей воли, нашего ума, нашей решительности, нашей проницательности.

Многое может сделать личность, осознавшая суть исторического момента и решившаяся участвовать в истории. Для этого всегда найдутся возможности. Еще больше сможет сделать коллектив, объединяющий решительных людей. А если нерв истории осознает народ, он способен сделать все.

Поняв, в каком направлении, несмотря на все трагические колебания, развивалась Россия, к чему она исторически тянулась и что утверждала, мы приблизимся к пониманию ее сущности, а также сможем определить то, как ей следует проектировать собственное будущее.

Обсуждение бюджета ежегодно сводится к тому, что руководители думских фракций с тренированным апломбом и умным видом (насколько это удается имиджмейкерам) предъявляют правительству «принципиальные» требования по увеличению доходов-расходов на «жизненно важные» статьи бюджета. Правительство чему-то сопротивляется, а в чем-то соглашается, как будто этот спектакль был написан заранее всеми ими вместе.

Но поскольку бюджет является одним из инструментов (или механизмов) реализации экономической политики государства, то дискуссии вокруг бюджета должны сводиться к обсуждению его соответствия проводимой или планируемой правительством государственной экономической политике (при условии ясности последней). А когда эту политику пытаются навязать через статьи бюджета, то в итоге получается обыкновенный нонсенс, или по-русски просто чепуха. Такая, мягко говоря, неразумная карусель вокруг бюджетной политики России вертится еще со времен горбачевской перестройки. Под диктовку сомнительных и своекорыстных западных консультантов (своего ума не хватает?) повторяют сомнительный тезис о каких-то «экономических реформах», о «рыночной экономике», но никто не ставит вопрос: какой экономической стратегии государства должна быть подчинена его бюджетная политика?